– Дангар, мы этот разговор начинаем не в первый раз, – перебил меня Финвал, и он был прав. Я уже несколько раз пытался заставить их рассказать, как им удалось выжить – но безрезультатно. Парни не были магами, уж это я мог определить самостоятельно. Да и если бы даже были – какой маг способен вернуться из загробного мира, уже после того, как испустил дух?

– Мы же обещали, что ответим на все твои вопросы, как только наступит время.

– И когда оно наступит?

– Это знает только Учитель, полагаю, – пожал плечами собеседник.

– Не понимаю, в чем проблема. Я не собираюсь это знание никак применять. Да даже если вы – нежить, мне будет спокойнее, если я буду просто об этом знать!

– Нежить разлагается и воняет, – поморщился Финвал, – И вообще, это смахивает на оскорбление. А если в следующей деревушке тебя крестьяне заколют вилами, но перед этим ты кому-нибудь проболтаешься о нашем маленьком секрете? Тебе-то что – ты будешь мертв, а нам лишние проблемы ни к чему.

– Ты подбираешь отличные примеры, – процедил я, поняв, что в очередной раз ничего не добьюсь.

– Ты слишком нетерпелив. Потому и прихлопнул сынка Маргрева Мэя. Потому мы и бежим.

– Мы бежим, потому что «сынок Маргрева Мэя» сам заказал меня! И есть мысли, что он сделал это по настоянию папаши! Так что как ни крути, нам пришлось бы валить. Или сдохнуть. По крайней мере – мне, вам-то, как видно, это все по боку.

Финвал снова посмеялся и предложил мне фляжку, которую все еще не убрал. Я не стал отказываться – алкоголь действительно помогал согреться, хоть и вкус у него был отвратный.

– Что интересного есть на этом тракте? – спросил я. Молчание изо дня в день выводило меня из себя, а братья-телохранители были не особо рьяными собеседниками. В такие редкие моменты (как сейчас) можно было разговорить хотя бы одного из них.

– Ничего особенного. До Великой степи будет более-менее хорошая дорога, несколько небольших городов и деревень. В здешней части Харгатских гор так и не нашли рудных залежей, поэтому дорогу использовали как транзит до Лазурного моря. Раньше тракт был выложен огромными каменными плитами до самых его берегов, но после того, как Старая Империя распалась, жители степи разобрали ее и использовали для строительства своих поселений. Поэтому там, скорее всего, мы оставим карету и поедем на лошадях. С экипажем по бездорожью путешествие затянется на несколько месяцев.

– Я уже слышал про Великую степь, но совсем мало. Что там вообще происходит?

– Дангар, я понятия не имею. Мы с братом почти всю жизнь провели в Риноре. Я и о тракте тебе рассказываю только со слов того торговца, который продал нам твой тулуп. Будем на границе – там и узнаем.

Посчитав, что разговор на этом закончен, Финвал откинулся на сиденье и закрыл глаза. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру. В тулупе было и вправду тепло, а несколько глотков крепкого алкоголя добавили расслабляющего эффекта, и через несколько минут я уже спал.

Проснулся через пару часов, когда карета снова остановилась. «Наверное, дорогу перемело» – сквозь сон подумал я и протер глаза, понимая, что сейчас придется выбираться на мороз. Но Финвал меня остановил. Сначала он приоткрыл дверь, вслушался в доносящиеся снаружи голоса, а затем вылез, оставив меня в карете. Я с такой постановкой дела был в корне не согласен. Надоело, что эти двое носятся со мной как с писаной торбой! Что может случиться в такой глуши? Разбойников я совершенно не опасался, поэтому, застегнув тулуп, решительно распахнул дверь и покинул свое убежище.

Как оказалось, нас остановил конный разъезд. Причем, судя по виду всадников, это был не регулярный отряд солдат, а сборная солянка из добровольцев. Разная одежда, разное оружие, да и по частично открытым лицам было заметно, что здесь, в основном, сельское мужичье, не знакомое с бритвой. Лошадки у них, к слову, были весьма худыми.

Один из разъезда (видимо – главный), усиленно доказывал Сейвалу, что дальше проезда нет

– Мужики, вы что, серьезно оставите нас посреди этой метели?! – возмущался один из братьев. И действительно – снегопад вокруг нас усиливался, обещая ночью перерасти в настоящую вьюгу.

– Не можем мы вас пустить в деревню, не можем! – настаивал на своем мужик, – у нас этот, как его… ка-ран-тин! Вот.

– Если в деревне гуляет болезнь, мы туда и сами не поедем, Сейвал, – встрял я в разговор.

Телохранитель, сидевший на козлах, и его собеседник одновременно обернулись на меня. Я в этот момент очертил вокруг себя непроницаемую сферу тепла, слегка заметную на морозе. Падающие снежинки начали таять, прикасаясь к ней, стекали по невидимому куполу каплями воды, а ветер перестал задувать под одежду. Мужик с удивлением и уважением посмотрел на меня. Его спутники начали переглядываться и негромко переговариваться между собой.

– Нет у нас никакой болезни, господин магик, – заявил главный разъезда, – У нас другая беда приключилась.

– Что за беда? – поинтересовался я. Не скрою, было приятно видеть уважение, с которым всадник смотрел на меня. Тем паче, что он был едва ли не в два раза старше.

– У нас в окрестностях Браго уже две недели происходят нападения на людей, господин магик. Мы сначала думали, что это зверь какой. Но выследить его так и не смогли, хоть охотники у нас не из самых плохих в округе. Да и следы не звериные, – он покачал головой, – Наш целитель сказал, что это тварь, из Бездны прибывшая. Мы послали гонцов в Ринору и Тонт, чтобы прислали магика, который поможет нам разобраться с ней. А еще написали в гарнизон ближайшей крепости. Да только вот никто нам до сих пор не отвечает, и никого не прислали. Вот мы деревню и закрыли – никого не впускаем, никого не выпускаем, чтобы новых жертв не было. Только с мужиками сами патрулируем окрестности.

Я внимательно слушал бородача. Если все так, как он говорит – в деревню соваться опасно. Да еще надо учитывать, что туда в любое время могут нагрянуть представители власти. Нет, магов Риноры я не опасался – мало того, что я их знаю, так еще и вряд ли они покинут пределы академии, чтобы выследить мифическое чудище, растерзавшее нескольких крестьян. Скорее всего, дождутся просьбы из магистрата. А перед этим здесь появится отряд из ближайшей крепости, который тоже черт знает сколько будет сюда добираться. В Тонте, думаю, решат также.

С другой стороны – что мне опасаться незнакомых вояк? Маргрев Мэй – не всесилен. Вряд ли даже у него получится подкупить каждого служивого в окрестностях Риноры. А в открытую объявлять на меня охоту он наверняка не станет – слишком рискованно. Насколько я мог судить по разговорам моих телохранителей – до следующей деревни еще пара дней пути. Хотелось бы провести хотя бы одну ночь в тепле, не кутаясь в тулуп и кучу одеял, не тратить магию на прогрев кареты. Спать втроем в небольшой кабине – не самое приятное занятие, это я вам ответственно заявляю. Да и лошадям нужен отдых – если хотя бы одна из них падет, на второй кобыле мы далеко не уедем, в этом никаких сомнений нет.

Была и другая причина, в которой я не хотел признаваться даже самому себе. Мне в душу запали слова Таскара, которые он сказал перед моим побегом из Риноры. О том, что судьбы нет, а есть лишь решения, которые мы сами принимаем. И за все время, пока я жил здесь, неверных решений довелось принять уже достаточно. И сейчас я нутром чувствовал, что оставив селян на произвол судьбы, я сам подтолкну себя к тому, чтобы стать тем самым человеком, которого решили убрать Маргрев Мэй и его загадочные покровители. Тем, кому плевать на все, кроме спасения своей шкуры. А может быть, не оказав этим людям помощь, мы продолжим путь, и насмерть замерзнем? Выбор, каждый раз приходилось делать выбор.

– Как тебя зовут? – уточнил я у бородача.

– Васко, господин магик. Я главный охотник Браго.

– Что ж, Васко, вам повезло, что я со своими людьми оказался здесь. Едем в вашу деревню. Будем разбираться, что за тварь вылезла из Бездны и нападает на вас.